Невидимый свет - Алексей Андреевич Попович

Как же он был слеп! Это куст не рос здесь не единого дня! Он за столько времени, даже не подошёл к нему. Значит, куст служил каким-то прикрытием.

Граф выдернул куст и принялся осматривать землю вокруг. Было видно, что земля, покрывавшая корни, отличалась от той, которая была в саду. На первый взгляд это было незаметно, но приглядевшись, можно было заметить затвердевшие куски земли.

Подумать только! Всё это время у него под носом была какая-то тайна. Граф взялся разгребать землю, в поисках ответа на загадку. Через некоторое время, когда руки уже начали покрываться мозолями и волдырями, он наткнулся на твёрдый предмет. Что-то деревянное и причём длинное, глубоко зарытое в землю.

Раскидав остальную землю, Граф созерцал найденное. В земле, параллельно горизонту, лежала дверь. Края её были наполовину в земле, а потому пришлось приложить много усилий, чтобы открыть её.

Когда дверь была освобождена от земляного плена, Граф долго не решался ей воспользоваться. В тот миг он увидел Офелию, которая стояла около входа в замок и смотрела на него, не решаясь подойти. Мортимер ещё раз всё обдумал, осознавая, что за этой дверью может быть нечто неподвластное описанию, что-то, чего он не может ожидать. Но что-то внезапно вселило ему надежду, быть может, это был кроткий взгляд Офелии или виды замка, в котором он провёл большую часть жизни. И он решил испытать судьбу, проникнув туда, откуда он, возможно, выйдет совсем другим.

Дверь была, наконец открыта. Под ней оказалась длинная лестница. Внизу виделись очертания какой-то комнаты.

Мортимер начал спускаться вниз, держа в одной руке свечку, а другой, придерживая лестницу. Шаги он делал медленно, опасаясь, что балки лестницы могли прогнить. Запаха сырости, которого он ожидал, не было. Вместо него приятный букет ароматных трав.

Наконец Граф преодолел лестницу и встал на твёрдую землю. Крепко сжимая свечу в руке, он развернулся и направился исследовать помещение. Мортимер подносил свечу к стенам, чтобы лучше разглядеть их. На них висели очень хорошие копии известных картин, да такие, что не каждый аристократ может себе позволить.

Далее были стеллажи с книгами, заполненные до отказа. Произведения попадались разномастные: старые в кожаных обложках и сравнительно новые, с более дешёвым переплётом. И Мортимер был готов поклясться, что если бы не отчаянное стремление скорее докопаться до истины, то он бы непременно остался в этом грандиозном царстве книг. Все они были невероятно притягательные, словно как на витрине, были выложены лучшие образцы.

Какое-то неясное чувство овладевало Графом. Шаги становились неуверенными, ноги будто вязли в полу, а в глазах была тревога. Но он всё же продолжал идти.

В нескольких шагах от него была зажжена лампа. Её свет совсем тускло бил по стенам комнаты. Значит, здесь кто-то есть, ведь не может быть, чтобы этот свет горел давно. Лампы ведь не вечные источники света и имеют свойство гаснуть.

Мортимер осторожно шагал по направлению к свету. Свечение было всё ближе и какой-то необъяснимой тягой влекло к себе Графа. Когда он дошёл до лампы, то был несколько удивлён. Ведь рядом с ней не было ничего и никого, кто мог бы её зажечь. Абсурд получается. Может он прячется в темноте, сидит и ждёт момента, чтобы выползти из своего укрытия.

Мортимер поводил свечой вокруг и на секунду замер. В углу стоял незнакомец. Глаза его казались пустыми, и он создавал впечатление ожившего куска стены. Чувствовалось что-то зловещее в его взгляде, угроза. Пугало даже его ледяное спокойствие. В этот миг Мортимер вспомнил его.

– Это ты. Я узнал тебя. Тогда это был ты. Почему я словно выкинул всё из головы…

– Верно. Я кое-что должен тебе передать и кое о чём напомнить.

– Офелия ожила. Но столько времени прошло. Это ведь не ты её спас. Невозможно, ведь столько лет прошло. Ты лгал!

– Не совсем. Видишь ли, я выполнил твоё условие.

– Почему же я забыл почти всё об этом? Ты говорил, что она оживёт. Но, столько времени прошло! Почему ты столько ждал?

– Всё в условиях нашего договора. Странный ты человек. Не видишь простого и очевидного.

– А мне кажется, что ты просто обманул меня. Ты говорил, что взамен тебе нужна лишь моя помощь. И я хочу сказать, что за твою ложь я не стану выполнять свои обязательства.

– Ты уже итак очень мне помог.

– Но я не понимаю, о чём ты говоришь. Почему я ничего не помню, ты так и не ответил.

– Это твой дар. Я дал его тебе. Твоя помощь довольно необычная.

– Так в чём же она? Не томи же меня!

– Всё у тебя под носом и всегда было. Подумай. Я оставил тебе столько подсказок. Но ты так ничего и не понял.

– Ты говоришь о тех знаках? О надписи, сне, фотографии.

– Всё-таки кое-что ты смыслишь. Что же, у меня лишь один вопрос. Готов ли ты?

– К чему?

– Твоё время бесследно уходит. Она жива, но ваше время истекает.

– Так кто ты? Хватит уже загадок. Мне уже плохо от них.

– Ну, раз ты так хочешь! Я напомню тебе эту давнюю историю. Когда-то давно ты пришёл в трактир. На твоём лице была грусть. Ты убивался из-за смерти любимой, которую ты звал Офелией. Ты кричал, что хотел расквитаться с теми уродами. Так вот, там был я.

Мне было любопытно, что же стряслось. Ты поведал, как её подкараулили и убили. Оставалось лишь предложить помощь. Ты был готов на всё в тот миг, лишь бы вернуть жизнь возлюбленной. Ты не знал, что делал и был рад любому, что давало хоть малейшую надежду. Ты из той редкой породы людей, которые готовы пожертвовать собой во имя. Это убедило меня в том, что ты тот, кто нужно. И я пленил твою душу, без твоего ведома. Ты совершил для меня то, о чём сейчас и не помнишь.

Твой друг Камфольд, которого ты так ценил, был выбран судьбой. Я отдал тебе приказ убить его. Ты не помнишь этого из-за дара.

Убив Луиса, ты даже ничего не почувствовал. Ты даже не был в лавке, в момент убийства. Ты мой проводник. Через тебя я смог осуществить все свои замыслы. Но это первая твоя помощь.

В одном доме, далеко отсюда, жил ещё один обречённый на смерть. Его звали Лекс Бергхоф. Это был учёный, человек, проживший достаточно долгую жизнь, который не боялся что-либо потерять, а потому было решено, что его время закончилось и настало моё. Но и этого ты не помнишь. Твоя задача была в том, чтобы убивать для меня. Если бы ты знал о моих замыслах, то никогда бы не согласился. Ты сделал для меня всё, что нужно было, сам этого не осознавая. Взамен Офелия вновь жива.

– Для чего тебе всё это? Зачем вся эта игра?

– Ты правильно думаешь. Для меня это игра. Забава для моего развлечения. Я видел лица следователей и твоё. Вы смотрели, но не видели, читали, но не вдумывались. Мои подсказки должны были привести тебя к одному простому выводу. Хорошо подумай.

На теле Луиса не было ран. Это символ. Он не почувствовал боли также, как и ты не знал, что убил его. Своеобразное представление нужно было, чтобы показать всю жалость людской породы, порочной и глупой, недалёкой и бессильной.

– А что было с кровью?

– Кровь служила костью в горле сыщиков. Вы столько ломали голову, думая, откуда же она. А он лишь отвлекала ваше внимание, сбивало с толку.

– Для чего эти фокусы с фотографиями?

– Мои метафоры, что и впрямь так непонятны? Я столько вложил в это. Тебе видна